Прости мне этот голос телефонный.
Каким он был? Чужим, надменным, злым?
Как будто бы не для меня законы
Предписанные женщинам другим.
Мы поделились хлебом и ночлегом.
Тебе ведь было весело со мной?
Прости хоть за Сокольники под снегом,
За Троицкую улицу весной.
Прости меня хоть за скупую просинь
блокадой опоясанного дня.
Хотя б за ту ваганьковскую осень,
за клен измайловский прости меня.
Прости и верь, что если я не плачу,
какая это гордость?! — все всерьез,
я до поры, до времени не трачу,
отпущенного мне запаса слез.
Пускай они безжалостно прольются,
пускай на волю хлынет боль моя
в тот ясный день, когда домой вернутся
чужие неубитые мужья.
Реклама
В этом стихотворении пропущено четверостишие — потерялся листочек из тетради. Дорогие читатели, может быть поможете мне восстановить стихотворение. В Сети ничего не нашла.